Трудности перевода: почему мужчинам-европейцам бесполезно намекать?

Точнее, в Европу. А там — о ужас! — хоть голой на улицу выйди, на тебя никто не обратит внимания. Нет, безусловно, мужчина твоей мечты — если это действительно он — еще как обратит. Но его это ничуть не смутит, наоборот, призовет к самым решительным действиям. Так уж воспитаны европейцы.

Пожалуй, в какой-нибудь Германии, нашей широкой девичьей душе пришлось бы по вкусу отношение местных мужчин. Хотя бы потому, что ген инициативности, выработавшийся в нас наравне с загадочностью, не успевает активироваться, — белокурые немцы сами спешат познакомиться. Происходит это очень просто. Твои бесцельные вечерние скитания по Берлину в девяти из десяти случаев приведут к очаровательному знакомству с акцентом. Радостное «Hallo!» может совершенно свести с ума, потому что произносится с такой ангельской непосредственностью, что ты вряд ли бросишь через плечо «отвали» и пойдешь искать более волнующие приключения.

Радостное «Hallo!» может совершенно свести с ума, потому что произносится с такой ангельской непосредственностью, что ты вряд ли бросишь через плечо «отвали» и пойдешь искать более волнующие приключения

Эти вечные мальчишки, передвигающиеся на велосипедах — будь они в деловых костюмах или в куртке-косухе — не могут не обаять. Тут уже неважно, знаешь ли ты немецкий или «so-so» владеешь английским, заразительная улыбка нового знакомого начинает страницу вашего собственного словаря. И твое любимое «maybe» на предложение встретиться завтра вводит его в ступор. Потому что в его обиходе есть только «да» и «нет». Причем у этих драгоценных слов никогда не бывает двойственных значений. Это твой коллега Иван/Сергей/Борис может оббивать порог твоего кабинета, пока ты не согласишься сходить с ним в кино, а до тех пор все твои отказы будут казаться ему не более чем флиртом и вышеупомянутой загадочностью. Потом ты даже попытаешься объяснить немцу, что в России существует выражение на все случаи жизни: «Да нет, не знаю».

Самое интересное, что принц на велосипеде ни в коем случае не поплетется за тобой до гостиницы, задавая дурацкие вопросы и выпрашивая твой номер, если поймет, что им не интересуются. Не для того ему были даны широкие плечи, твердые скулы и бархатный голос, чтобы он тратил свое время на какую-то странную мисс Мэйби, выдрессированную назойливыми русскими мужчинами. Но если ты все-таки снизошла до прогулки с ним и его великом (да, это часто неотъемлемая часть его обмундирования), будь готова, что он не приемлет «я опоздаю на часок». Поверь, у мужчины-немца очень много самых важных дел. Его можно прировнять к тебе, вечно занятой в рутинной столице. Он никогда не пожертвует временем, которое может потратить на самосовершенствование (сюда могут входить сообщество шахматистов, курсы японского, курсы актерского мастерства, фитнес-клуб, всяческие тренинги и прочее), на ожидание тебя. Правда когда ты решишь поболтать с ним о путешествиях, рассказывая об удивительной Индии, выяснишь, что кроме Европы, он, за свои без трех лет тридцать, больше нигде не был. Это не беда, но уж очень не любят педантичные и обязательные немцы вытаскивать себя из зоны комфорта. Зато очень любят угощать непросвещенных молодых девушек берлинским сидром.

Кстати, оставаясь под гипнозом его белоснежной улыбки и прозрачных глаз, ты можешь прийти в искреннее изумление, когда он, без предупреждения, начнет громко сморкаться прямо в ресторане.

Спустя какое-то время, пообещав себе ничему не удивляться, ты будешь таять под влиянием сидра и электронной музыки, позволяя ему запускать горячие пальцы в твои волосы и целовать куда-то между ухом и виском. А он, непьющий, разбавляет пиво спрайтом, что, оказывается, абсолютно нормальным. И, вероятно, своей инициативностью он поломает все твои стереотипы по поводу мужского пола: например, предложит игру, где каждый говорит на своем родном языке то, что хочет сделать с другим.

И, вероятно, своей инициативностью он поломает все твои стереотипы по поводу мужского пола: например, предложит игру, где каждый говорит на своем родном языке то, что хочет сделать с другим.

Ты, как загадочная русская барышня, промурлычешь что-нибудь милое, а он, на своем гортанном немецком, прорычит какую-то жутко сексуальную поэму. Подытожит все это чем-то вроде: «Не спрашивай, это слишком dirty», а потом, когда ты совершенно расслабилась и растаяла под его многозначительными взглядами, вдруг спросит с таким же непосредственным видом, с каким вчера с тобой поздоровался: «Do you want to have sex with me?». И ты, совершенно опешив, после трехсекундной паузы выдавишь: «Ну-у, нет». В смысле, «of course, no». Да, ты уверена и нет, ты не пожалеешь — потому что он обязательно об этом спросит. И вежливо улыбнувшись скажет: «Oh, no problem, babe».

После этого вы еще немного погуляете, в очередной раз посмеетесь над твоим отвратительным английским, ты подвернешь ногу, а он спросит: «Тебе больно?» и на положительный ответ продолжит: «Тебе нравится?». И пока ты приходишь в себя после очередной шутки-нешутки, скажет, что немного устал.
Что ж, все честно. Нет секса — нет ночной прогулки. И нет больше трудностей перевода.

Забавно, что в родной столице такая внезапная откровенность, к которой ты не была готова, обязательно бы тебя смутила. Но здесь, где вежливые немцы громко сморкаются, где пиво разбавляют спрайтом, где можно спокойно говорить «грязности» малознакомому мужчине и где ты сама не ожидаешь, как бы все повернулось — ответь ты «yes», — все это в порядке вещей. И ты даже злиться не можешь, разве что радоваться — по крайней мере, не надо намекать, подбирать слова и уходить от ответа, несмотря на языковой барьер и разное чувство юмора. Можно даже понять тех, кто стремится выйти замуж за европейских мужчин. Их ясность очаровывает больше всего.

Другой вопрос в том, а не соскучишься ли ты по намекам?